Реферат: Третьеиюньская система и политические партии России 1914-17 гг.

Реферат: Третьеиюньская система и политические партии России 1914-17 гг.

РЕФЕРАТ

по истории

ТЕМА: № 23 ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ ПОСЛЕ

ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

План:

1. Третьеиюньская политическая система: цели и сущность,

причины ее кризиса.

2. Позиция и тактика политических партий России в 1907-1914

годах по основным вопросам общественного развития России.

ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ ПОСЛЕ

ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

1. Третьеиюньская политическая система:

цели и сущность, причины ее кризиса.

20 февраля 1907 г. начала работу II Государственная дума. Она оказалась левее

первой. Хотя главенствующее поло­жение в Думе продолжали занимать кадеты, они

потеряли 80 депутатских мест. Представительство кадетов сократилось с 43 до

19%. Октябристам удалось провести 42 своих депутата. Социал-демократы,

отказавшиеся от тактики бойкота, полу­чили 65 мест, а всего левые партии

завоевали 222 мандата (43%). В Думу были избраны также черносотенцы — 30

депутатов.

В начале марта в Думе выступил председатель Совета мини­стров Столыпин с

правительственной декларацией о прове­дении либеральных реформ. В декларации

говорилось, что правительство рассмотрело законопроекты о неприкосновен­ности

личности, ненаказуемости участников экономических стачек, реформах в народном

образовании и т. д. Как и рань­ше, центральным был аграрный вопрос.

Правительственный проект не получил поддержки Думы. Левые требовали

ради­кального решения: полной и безвозмездной конфискации помещичьей земли и

превращения всего земельного фонда страны в общенародную собственность. В

высших сферах было принято решение распустить Думу и изменить избиратель­ный

закон. Черносотенцы организовали массовую кампанию, по приказу их Главного

совета местные отделы начали присы­лать тысячи телеграмм с требованием

роспуска Думы. Так со­здавалась видимость "народного гласа". В качестве

предлога для роспуска Думы была использована политическая прово­кация. 55

депутатов социал-демократов были обвинены в под­готовке государственного

переворота. Правительство потре­бовало отстранить их от заседания. Власти не

захотели дожидаться ответа на свой ультиматум.

3 июня 1907 г. II Госу­дарственная дума была досрочно распушена, а некоторые

чле­ны социал-демократической фракции арестованы. В тот же день был издан

новый закон, изменивший порядок выборов.

Изменение избирательного закона в Думу было про­ведено, несомненно, с

нарушением манифеста 17-го ок­тября, и потому акт 3-го июня был воспринят как

"государственный переворот". Новым избирательным законом было сильно урезано

представительство в Думе от окраин государства: Польша должна была вместо 36

посылать 14 депутатов (в том числе 2 от русского населения), Кав­каз вместо

29 — десять. Средняя Азия была вовсе лишена думского представительства. В

европейской России при избрании выборщиков в губернские избирательные

собра­ния курии землевладельцев было предоставлено преобла­дание над другими

куриями: в 34 губерниях из 52-х съезды землевладельцев выбирали в губернские

избирательные собрания абсолютное большинство выборщиков; в общей сложности

курия землевладельцев избрала 50,5% выбор­щиков (вместо 31%), крестьянская

курия — 22,5% (вме­сто 42%); городская курия избирала по-прежнему 27%

выборщиков, но теперь городские избиратели были раз­делены на две курии,

причем первой (“цензовой”) было предоставлено большинство выборщиков.

Рабочая курия сохранилась лишь в 6-ти наиболее про­мышленных губерниях. От

каждой курии губернские из­бирательные собрания непременно должны были

избрать в Думу по одному представителю, остальные депутаты могли быть избраны

из любой курии.

Одновременно с роспуском II Государственной думы было принято новое Положение

о выборах. Общее количество из­бирателей сохранялось, однако крестьянское

представитель­ство сокращалось вдвое, значительно уменьшилось число

де­путатов от национальных окраин, а некоторые регионы были вообще лишены

представительства.

Выборы в 3-ю Думу происходили осенью 1907 года в обстановке тер­рора и

разгула реакции. Правительство су­мело на этот раз обеспечить по­слушный

состав Думы. Большинство о ней имели помещики и буржуазия. Од­нако

абсолютного большинства не имела ни одна партия, и дали сле­дующий состав:

правых 50, “умеренно-правых” 71, националистов 26 (всего правых 147),

октябристов (центр.) 154; налево от октябристов: прогресси­стов 28, к.-д. 54,

трудовиков 13, с.-д. 20, поляков и литовцев 18, мусульман 8 (всего 141).

Главную роль в третьей Думе играла фракция октябристов; из их среды были и

председатели Думы, сначала Н. А. Хомяков, потом Д. И. Гучков. “Столыпинское”

большинство в Думе со­ставляли октябристы, на­ционалисты и умеренно-пра­вые.—

Бюджетные права Думы давали ей боль­шое вли­яние на государственный аппарат,

ибо на всякое новое ассигнование государственных средств министры должны были

получать согласие Думы, и поэтому правительство стремилось действовать в

согласии с Думой. 3-я Дума приняла аграрные законы Столыпина, поддерживала

ре­организацию армии и флота, значительно увеличила ассигнования средств на

народное образование. В то же время она поддерживала националистический курс,

ус­военный с 1909 г. министерством Столыпина. Она при­няла законы об

огра­ничении законодательных прав финляндского сейма, о введении в западных

губерниях земства, с преобладанием русского элемента, о выде­лении Холм­ской

области в особую губернию (иронически названное “четвертым разде­лом

Польши”).

Главным архитектором “третьеиюньской” политической си­стемы яв­лялся П. А.

Столыпин, представитель старинного дворянского рода. Энер­гичный саратовский

губернатор был замечен в апреле 1906 г. и получил портфель министра

внут­ренних дел, а после разгона I Государственной думы в июле того же года

стал председателем Совета министров.

Отсутствие в Думе какого-либо однопартийного боль­шинства заранее

предопределялось новым избиратель­ным законом и отражало интересы царизма. “В

III Думе с самого начала были два большинства” (Ленин В. И. Поли, собр.

соч., т. 20, с- 374) — черносотенно-октябристское и октябристско-кадетское.

Лавирование между ними для сохранения основ самодержавия и подавления

рево­люции вылилось в политику бонапартизма. “Бонапар­тизм есть лавирование

монархии, потерявшей свою Ста­рую, патриархальную или феодальную...

опору,—писал В. И, Ленин,—монархии, которая принуждена эквилибрировать, чтобы

не упасть,—заигрывать, чтобы управлять... Бонапартизм есть объективно

неизбежная, прослежен­ная Марксом и Энгельсом... эволюция монархии во вся­кой

буржуазной стране” (Полн. собр. соч., т. 17, с. 273—274). После революции 1905

г. царизм понял, что рассчитывать на крестьянство нельзя, а дворянство не могло

быть достаточно прочной социальной опорой. Поэтому самодержавие установило союз

с буржуазией, которая и сама стремилась в лагерь реакции из страха перед

революционным народом. Важнейшим проявле­нием бонапартизма, таким образом, было

заигрывание с буржуазией. Одновременно важная черта этой полити­ки—жестокая

расправа с революционным народом.

Реакционная, черносотенная Дума охотно поддержи­вала правительство в его

борьбе с революцией. Вся стра­на управлялась на основе “Положения об

усиленной и чрезвычайной охране”. Полицейские репрессии обруши­лись на

демократическую печать, профсоюзы, культурно-просветительные общества

рабочих. Особым преследо­ваниям подверглась партия пролетариата. В.И. Ленин,

вернувшийся в Россию в ноябре 1905 г., вынужден был в декабре 1907 г. уехать

во вторую эмиграцию. Многих большевиков казнили, отправили в ссылку или на

каторгу. Всюду действовали военно-полевые суды. Цель правительства состояла в

том, чтобы задушить револю­цию физически и идейно. Для этого использовали не

только правительственный террор, но и идеологические диверсии. Самодержавию в

этом активно помогала бур­жуазия. Она принялась оплевывать революционные

традиции, чернить революционеров; началась активная проповедь поповщины и

идеализма. усилилась критика марксизма. Упадочничество и реакция в области

идеоло­гии свидетельствовали об окончательном переходе либеральной буржуазии

в лагерь черносотенцев и самодер­жавия. Правительство охраняло буржуазию и

власть капитала с помощью штыков. Буржуазия поддерживала финансовую,

национальную и аграрную политику са­модержавия. Таков был идейно-политический

итог раз­вития российского либерализма.

Третья Государственная дума стала первой, проработав­шей весь положенный ей

пятилетний срок. Она была созвана 1 ноября 1907 г., и ее состав оказался

несравненно более консервативным, чем у предшественников. Численность

де­путатского корпуса была законодательно сокращена. Из 442 мест 146 получили

правые, 155—октябристы и близкие им группы, 108 — кадеты и сочувствующие, 13

— трудо­вики и 20 — социал-демократы. Думским центром оказа­лась партия “Союз

17 октября”, а председателем был из­бран октябрист Н.А. Хомяков. В марте 1910

г его сменил лидер партии А.И. Гучков, а через год главой парламента был

избран октябрист М.В. Родзянко, ставший затем пред­седателем и Четвертой думы

(1912—1917).

Третьедумский период— время поисков модели сосуще­ствования, изыскания

компромисса между традиционными методами управления и новыми реалиями

политической жиз­ни, между правительством и депутатским корпусом.

Боль­шинство избранников уже не смотрело на Совет министров как на “шайку

преступников”, не воспринимало существую­щую государственную систему как

“темное царство”, кото­рое надлежало разрушить до основания. Поиск

взаимодей­ствия, изыскания форм конструктивного сотрудничества не были

простыми и легкими. Немало за это пятилетие было острых моментов, взаимного

непонимания, отражавшего ста­рые предубеждения. Свой взгляд на работу

законодательного органа сформулировал царь. Принимая 6 января 1908 г. в

Большом Царскосельском дворце 300 депутатов (группы пра­вых и центра), он

сказал: “Помните, что вы созваны Мною для разработки нужных России законов и

для содействия Мне в деле укрепления у нас порядка и правды. Из всех

законопроектов, внесенных по Моим указаниям в Думу, Я считаю наиболее важным

законопроект об улучшении зе­мельного устройства крестьян и напоминаю о Своих

неодно­кратных указаниях, что нарушение чьих-либо прав собствен­ности никогда

не получит Моего одобрения; права собствен­ности должны быть священны н

прочно обеспечены зако­ном".

Правительство подготовило целую серию законопроек­тов, которые и стали

предметом обсуждения. Они касались широкого круга вопросов, охватывавших в

той или иной сте­пени все стороны жизни страны и нацеленных на постепен­ное

реформирование традиционных экономических укладов и социальных структур.

Центральным среди них был острей­ший вопрос — аграрный. В этот чрезвычайный

момент на авансцене русской истории появилась мощная фигура Петра Аркадьевича

Столыпина, ставшая ярким символом прави­тельственной власти в последнее

десятилетие существова­ния монархии.

В сентябре 1911 г. Столыпин был убит в Киеве анар­хистом (который в то же

время был агентом охранного отделения). Премьером был назначен министр,

финансов В. Н. Коковцов.

2. Позиция и тактика политических партий России в 1907-1914 годах по основным

вопросам общественного развития России.

Резкий спад общественного движения после революции, неослабевающие

полицейские репрессии поставили в кри­зисное положение все партии

социалистической ориентации, Вновь отправились в эмиграцию партийные вожди и

их бли­жайшие помощники. Рвались связи между центральными ор­ганами и

местными организациями, многие из которых пере­стали существовать. Некоторые

их члены оказались в тюрь­мах и ссылках, другие отшатнулись от революции,

ушли в частную жизнь. Самая многочисленная из социалистических партий, РСДРП,

уменьшилась примерно в семь раз-Правда, несмотря на изменения, внесенные в

избиратель­ный закон 3 июня 1907 г., социал-демократам удалось про­вести в

Третью думу 19 депутатов. Руководящую роль в социал-демократической фракции

играли меньшевики Н.С. Чхеидзе и Е.П. Гегечкори. Н.Г. Полетаев, возглавлявший

большевистское крыло, поддерживал связь с В.И. Лениным. Социал-демократы

видели свою задачу в использовании дум­ской трибуны только для критики

правительства, поэтому голосовали подряд против всех законов.

Среди большевиков не утихали споры по поводу работы социал-демократической

фракции в Третьей думе. Некото­рые наиболее горячие головы считали, что

социал-демократы роняют свое достоинство, участвуя в таком “реакционном”

парламенте, как Третья дума. Они требовали отозвать фрак­цию из Думы,

покинуть все легальные организации и сосре­доточиться на подпольной работе. К

“отзовистам” примыка­ли “ультиматисты”. Считая тактику думской фракции

слиш­ком “оппортунистической” (недостаточно революционной), они требовали

предъявить ей “ультиматум”, а в случае не­выполнения его — отозвать фракцию.

Среди "ультимати­стов" оказались такие видные большевики, как А.А. Богда­нов,

М.Н. Лядов, А.В. Луначарский.

В.И. Ленин понимал, что время работы в глухом подполье далеко позади, а

потому настаивал на сочетании легальных и нелегальных форм борьбы. Причем

легальные организации (профсоюзы, кассы взаимопомощи и пр.) большевики

стара­лись предельно политизировать и превратить в “крышу” для подпольной

работы. В конце концов Ленину удалось изоли­ровать “отзовистов” и

“ультиматистов”, объединившихся в группу “Вперед”. В 1912—1913 гг. эта группа

фактически распалась.

Одновременно, играя на противоречиях, возникших в меньшевистской среде, Ленин

попытался отсечь от социал-демократии одну из меньшевистских фракций и

растворить в большевизме другую. Такую цель преследовала партийная

конференция в Праге в январе 1912 г. Правда, на нее явились далеко не все

приглашенные. Зато она прошла столь же дружно и под диктовку Ленина, как и

III съезд РСДРП. Меньшевики-“ликвидаторы” (сторонники свертывания

нелегаль­ной партийной работы) были исключены из партии, однако с этим не

согласились меньшевики-“партийцы” во главе с Плехановым — недавние противники

“ликвидаторов”. Поэ­тому в общем-то ленинский план не удался. Но с этого

вре­мени большевики и меньшевики окончательно разъедини­лись.

К 1912 г. большевики уже оправились от послереволю­ционного потрясения, и

ветер удачи вновь стал наполнять их паруса. В стране начался промышленный

подъем, В горо­да хлынула новая волна выходцев из деревни. Неустроенные,

плохо знакомые с городской жизнью, они составляли самый беспокойный элемент и

легко откликались на большевист­скую пропаганду. В массе пришельцев тонули

интеллигент­ные рабочие, являвшиеся социальной опорой меньшевизма.

Большевистская газета “Правда”, издававшаяся с 1912 г., и в Петербурге и в

Москве доминировала над меньшевистским “Лучом”. Чувствуя усиление своих

позиций, большевист­ские лидеры рвали все организационные связи с

меньшеви­ками. В 1912 г. в Четвертую думу было избрано 7 меньше­виков и 6

большевиков, которые первоначально образовали единую фракцию. На следующий

год большевистская “шес­терка” выделилась в отдельную фракцию.

“Ликвидаторское” течение в социал-демократии оформи­лось сразу же после

окончания революции, а затем широко распространилось среди меньшевиков.

“Ликвидаторы” счи­тали. что третьеиюньский переворот не упразднил всех

за­воеваний революции и не вернул страну к старым порядкам, Более или менее

свободно выходила оппозиционная пресса, действовала Дума, существовали

профсоюзы, фактическую легализацию получили забастовки. В таких условиях, по

мнению “ликвидаторов”, партия должна выходить из под­полья, отказываться от

нелегальной работы, идти в профсо­юзы, кооперативы. Думу, отстаивать в них

интересы рабоче­го класса, учиться действовать в рамках законности — и учить

этому рабочих. Идейными центрами “ликвидаторско­го” течения были московский

журнал "Возрождение" и пе­тербургский "Наша заря". Меньшевистско-

“ликвидаторскую” окраску приобрели два больших журнала “Образова­ние” и

“Современный мир”, игравших заметную роль в литературной жизни тех лет. В

числе “ликвидаторов” оказались видные меньшевистские лидеры—П.Б. Аксельрод,

А.Н. Потресов, Ф.И. Дан, В.О. и С.О. Цедербаумы (братья Ю.О. Мартова).

Сравнительно малочисленные меньшевики-“партийцы” группировались вокруг Г.В.

Плеханова, который в эти годы резко разошелся с некоторыми былыми

соратниками. Сто­ронники Плеханова настаивали на сохранении нелегальных

организаций и революционного подполья. Мартов старался примирить обе спорящие

стороны и преодолеть возникшее разделение. Считая, что государственные

преобразования в России зашли не очень далеко и фактически остановились, он

говорил о неизбежности новой буржуазно-демократиче­ской революции. В связи с

этим он полагал преждевремен­ным полный отказ от нелегальных организаций и

революци­онных форм борьбы, но призывал полностью отказаться от экспроприации

и других подобных действий.

Таким образом, в послереволюционные годы в меньшеви­стском руководстве

произошли перестановки. Плеханов, наиболее авторитетный лидер, обособился с

небольшой груп­пой своих приверженцев. Мартов же, второй по влиятельно­сти

руководитель, занял центральное положение, С большим трудом он сумел удержать

меньшевиков, хотя бы формально, в рамках одной партии. Не удалось, однако,

исполнить свою мечту — создать в России на основе меньшевистского тече­ния

широкую, демократически организованную рабочую пар­тию по западноевропейскому

образцу. Кризис в партии мень­шевиков продолжался и в годы нового

революционного подъ­ема на фоне усиления большевиков.

Третьеиюньский государственный переворот партия эсе­ров восприняла как полный

возврат к старому строю. В связи с этим было решено бойкотировать выборы в

Третью думу и усилить боевую работу, однако эсеров вскоре постигла

ката­строфа,

В конце 1908 г. был разоблачен провокатор Е.Ф. Азеф, один из основателей

партии и руководитель ее “Боевой ор­ганизации”.

ЦК партии долго отказывался признать, что Азеф — про­вокатор. Убедил его

только сам Азеф, скрывшийся неизве­стно куда. Самым непонятным было то, что

отнюдь не все покушения, организованные Азефом, кончались провалом.

Достаточно вспомнить убийства Плеве и великого князя Сергея Александровича.

Существует версия, что оба были убиты по сговору Азефа с начальником

заграничной агенту­ры П.И. Рачковским.

И в последующие годы охранка продолжала засылать своих агентов в

революционные партии. Особым вниманием стали пользоваться большевики. Агенты

полиции были в чис­ле социал-демократических депутатов Третьей и Четвертой

думы, в редакции “Правды”. Один из провокаторов, Р.В. Ма­линовский, стал

членом большевистского ЦК.

После провала Азефа эсеры попытались возродить свою “Боевую организацию”, но

безуспешно. Фактически партия прекратила индивидуальный террор. Аграрный

террор пре­кратился сам собой — вместе с резким спадом крестьянского движений

и началом столыпинской аграрной реформы. Пар­тия оказалась в жесточайшем

кризисе. Постепенно, однако, в ней стало зарождаться более реалистическое

направление, связанное с деятельностью таких видных эсеров, как Н.Д.

Ав­ксентьев, И.И. Бунаков, С.Н. Слётов. Они высказывали со­мнения в

целесообразности террора и предлагали сосредото­читься на легальной

деятельности — в профсоюзах, в бурно развивавшейся в эти годы крестьянской

кооперации.

После окончания революции происходил процесс быстрого распада и разложения

анархистских групп и организаций. В стране орудовали шайки грабителей

(“Кровавая рука, “Лига красного шнура”, “Черные вороны”, “Мстители” и др.),

выда­вавшие себя за “идейных” анархистов. С другой стороны, настоящие

анархистские организации быстро исчезали. Если в 1908 г. действовало 108

групп анархистов в 83 населен­ных пунктах, то в 1909 г. их насчитывалось уже

57 в 44 городах, в 1910г.—34 группы, в 1911 г.—21. в 1912 г. ~ 12, в 1913 г.

— 9 и в 1914 г. — 7 групп. Накануне войны группы анархистов сохранились в

Москве, Петербурге, Киеве, Одес­се, Харбине и других городах. Активно

действовала анархи­стская эмиграция. В конце 1913 г. в Лондоне прошла

конфе­ренция анархистов-коммунистов. Таким образом, анархист­ское движение в

России полностью не сошло на нет и сохраняло шансы возродиться в условиях

нового обострения внутриполитической обстановки.

В первую мировую войну Россия вступила с грузом не­решенных проблем, с

назревающим революционным кризи­сом. Однако в первые месяцы войны наблюдалась

небывалая консолидация русского общества. Почти совершенно прекра­тились

забастовки. В столицах и других городах прошли патриотические манифестации.

Крестьянские общества при­нимали решения собрать урожай для тех семейств, из

кото­рых все работники ушли в армию.

Выборы в IV Государственную думу (1912—1917) практически не изменили

расстановку фракций в Думе. Председателем был октябрист М. В. Родзянко.

Правые (черносотенцы) имели 184 голоса, октябристы (правые центристы) — 99

голосов, левые центристы образовали блок, куда входили кадеты (58 голосов),

националисты (21 голос) и прогрессисты (47 го­лосов).

С 1913 г. большинство Думы (кадеты, прогрессисты, радикалы) стали в оппозицию

царизму. Николай II неоднок­ратно ставил вопрос об уголовной ответственности

депутатов за их критические и разобла­чительные речи с думской трибуны.

26 июля 1914 г. состоялась чрезвычайная сессия Четвер­той думы. Обсуждая

военный бюджет, депутаты и министры продемонстрировали редкое единодушие. От

имени “Трудо­вой группы” с призывом отстоять русскую землю и культуру от

германского нашествия выступил А.Ф. Керенский. Только две социал-

демократические фракции заняли иную позицию, В совместном заявлении

большевиков и меньшевиков гово­рилось, что ответственность за войну “несут

правящие круги всех воюющих стран”. В декларации содержался призыв к

“международной солидарности трудящихся всего мира”. В момент голосования за

военные кредиты социал-демократы вышли из зала.

В.И. Ленин одобрил этот демарш, но декларацию счел недостаточно четкой и

последовательной. Он пришел к вы­воду, что война с обеих сторон носит

империалистический, захватнический характер. Поэтому, утверждал Ленин, надо

бороться за превращение империалистической войны в граж­данскую, за то, чтобы

солдаты повернули штыки в другую сторону и пошли против собственной

буржуазии. Тогда же Ленин выдвинул очень рискованный лозунг поражения сво­его

правительства,

Попытки Ленина вынести свои идеи на арену междуна­родного социалистического

движения большого успеха не имели. Ему удалось найти общий язык лишь с

некоторыми крайне левыми социалистическими группировками в нейт­ральных

странах. Но в большевистской партии ленинские идеи господствовали

безраздельно.

2 ноября 1914 г. в Озерках, близ Петрограда, состоялось совещание

большевиков, в котором участвовали пятеро чле­нов Четвертой думы (А.Е.

Бадаев, М.К. Муранов, Г.И. Пет­ровский, Ф.Н. Самойлов и Н.Р. Шагов), а также

представи­тель ЦК Л.Б. Каменев (Розенфельд). Нагрянула полиция и захватила

документы. В условиях войны депутатский имму­нитет не помог. 10—13 февраля

1915 г. состоялся суд. Пя­теро депутатов держались мужественно, а Каменев,

опасаясь смертного приговора, начал открещиваться от лозунгов своей партии.

Все подсудимые были приговорены к ссылке в Сибирь.

Совершенно иную позицию по вопросу о войне занял Г.В. Плеханов. Считая

Германию зачинщицей и главной ви­новницей войны, он призывал рабочий класс

“всеми силами, всем сердцем и всем помышлением” поддержать вооружен­ную

борьбу с прусским юнкерством. Военное поражение, писал он, превратит Россию в

германскую колонию. Такие же мысли высказывал вождь анархистов П.А.

Кропоткнн. Некоторые меньшевики заняли более осторожную позицию. А.Н.

Потресов выдвинул иную, более нейтральную формулу — “непротиводействие

войне”. С правительством нам не по пути, говорили меньшевики, но мешать ему

вести войну мы не будем.

На позициях, близких к ленинским, в ту пору оказался лидер эсеров В.М.

Чернов, хотя далеко не вся партия разде­ляла его воззрения. Например, С.Н.

Слётов поступил добро­вольцем во французскую армию и пал на полях сражений.

Внутри страны в эти годы большевики и эсеры находи­лись в глубоком подполье,

а меньшевики старались продол­жать свою деятельность в оставшихся еще

профсоюзах, кас­сах взаимопомощи, в легальной печати. В отличие от

боль­шевиков и эсеров, меньшевики не отказались от выборов в “рабочие группы”

военно-промышленных комитетов. К фев­ралю 1917 г, такие группы были созданы в

58 городах и рабочих поселках. В некоторых городах (Харькове, Баку, Нижнем

Новгороде, Саратове) рабочие под влиянием боль­шевистской агитации отказались

участвовать в выборах.

Председателем “рабочей группы” при Центральном воен­но-промышленном комитете

стал рабочий телефонного заво­да, меньшевик К.А. Гвоздев, “Рабочие группы”

вели значи­тельную работу на фабриках и заводах, стараясь улаживать трудовые

конфликты и в меру сил защищая интересы трудо­вого народа. Слишком часто они,

однако, наталкивались на непонимание и противодействие со стороны властей,

пред­принимателей и большевистски настроенных рабочих. Фев­ральскую революцию

1917 г. Гвоздев и его товарищи встре­тили в Петропавловской крепости.

Партии социалистической ориентации были важной со­ставной частью спектра

политических сил в России в начале XX в. Сужение или расширение этой части

мало зависело от интенсивности полицейской деятельности, которая оста­валась

более или менее постоянной величиной. Гораздо силь­нее действовали другие

факторы. Общенациональный кри­зис, доведенный правительством до социального

взрыва (как, например, в 1905 г.), вызывал резкое увеличение красной части

спектра. Очередной виток индустриализации и урба­низации (в конце XIX в.,

перед мировой войной или во время ее) делал красный цвет более интенсивным. И

наоборот, в период сравнительно спокойный, свободный от таких драма­тических

перемен (как в первые послереволюционные годы), красная полоса суживалась и

заметно желтела.

Литература:

1. С.Г. Пушкарев. Обзор русской истории, – Ставрополь, 1993.

2. История России ХХ век. А.Н. Боханов, М.М.Горинов и др.,

- М.: Издательство АСТ, 1996.

3. Пособие по истории СССР. А.С.Орлов, В.А.Георгиев, -М.: В.Ш. 1979.